Корнелий Абрамцев

 

Урок химии

 

            Михаил Викентьевич пребывал в унылом настроении. Не работалось. Роман не двигался. Из рук все валилось. Он грустно озирал свой письменный стол. На правой стороне стоял бронзовый Аполлон. Бронзовый сын бога Зевса. Аполлон, говоря современным языком, курировал музыку и искусство. Жил он на столе Викентьевича с того момента, когда друзья романиста отмечали его шестидесятилетие. Бронзовый загар бронзового Аполлона потемнел. А вот там, где у голого Аполлона между ног находился причинный орган, потемнело очень. Можно сказать  почернело.

            - Ксения? – обратился Викентьевич к домашней помощнице, - Ксения, вот в этом месте у Аполлона надо протереть…

            - Так опять захватают! Это все дамы…

            - Какие дамы? – удивился романист.

            - Да все! Домашние гости… У них руки разными кремами измазаны, лосьонами, духами… Вы разве не изучали в школе химию?

            - Учил… - Признался Викентьевич, -Но Но при чем тут химия?

            - Бронза от агрессивной среды темнеет… Нельзя это дело постоянно трогать руками…

            - Все равно это дело надо протереть… - потупился романист.

            Ксения не возражала. Взяла бархотку и принялась за работу. Когда Викентьевич взглянул на результат, то ему чуть не стало плохо. Загорелый Аполлон остался прежним, а вот причинное место значительно посветлело и резко выделялось на общем фоне.

            - Ксения. Это не порядок… Это место было совсем черным – стало значительно светлее, и еще больше бросается в глаза… Надо почистить самого Аполлона… Всего!

            Ксения не спорила. У нее был покладистый характер. Схватив уже суконную тряпочку, активно принялась драить Аполлона. Потом со стуком водрузила его на место.

            Викентьевич поглядел на сына Зевса и остолбенел. Весь Аполлон сиял светлым бронзовым загаром, а причинное место осталось более темным. Его Ксения не драила. Собственно говоря, дело не изменилось. Аполлон сиял, а между ног было значительно темнее…

            - Ксения! – уже повысил голос Викентьевич. – Надо же, пардон, и это место потереть… Теперь оно опять выделяется своей темнотой…

            - Мне говорили, что у мужчин на этом месте растут черные волосы…

            - Ксения! Это сын бога Зевса! – взмолился романист.

            - Да натру я ему, натру! – согласилась Ксения. – Что мне трудно? – и принялась орудовать суконкой.

            То, что затем увидел Викентьевич, повергло его в ужас. Хозяйство сына Зевса блестело ярче золота и активно выделялось от всего остального. «Стало еще хуже…» - подумал романист. «Оно и верно раньше не так бросалось в глаза, а теперь просто лезет…»

            Викентьевич вздохнул. Тяжело вздохнул.  Встал и распахнул дверцы книжного шкафа. Распихав на одной полке книги, сунул туда сына бога Зевса. Викентьевич теперь знал, хотя и учил химию давно, что воздух с его влажностью и примесями – очень агрессивная среда. И скоро блестящее у Аполлона потемнеет, покроется окислами и равномерно потускнеет…